Актуальные вопросы переезда в Германию, посещения Германии, обучения в немецких ВУЗах, работы и гражданства.

[Дачник]

Господин
Президент, помогите российским евреям вернуться в Россию, поддержите их
хотя бы морально – это поможет многим из них возвратиться на
   родину, и своими знаниями, умением работать, так как умеют работать
только евреи, они еще внесут весомый вклад в процветание России.

   С уважением

   

   кандидат педагогических наук                         В.М. Брагинский

   5 мая 2006 г.

14:42

а мне вот интересно какого "хрена"   и почему евреи прутся в Германию?это при том что они орут везде о 6 млн евреев  которых немцы сожгли в печах освенцима при этом почему то не говорят о том что надзирателями в  концлагерях были как не странно то же евреи ?    а почему же они не едут   в изгаиль?  

[Дачник]

Печать тоски на лицах отрешённых,
В глазах надежды робкий огонёк...
Мы улетаем, с нами наши жёны
Да старики, кто в землю не полёг.
Спасибо Вам за всё, товарищ Сталин:
Вы подсказали нам, как надо жить.
Мы ждали сорок лет, мы ждать устали
Пока вернут – что нам принадлежит.
Язык теряем, веру и обычай,
И надо что-то делать поскорей...
Но Ваш закон на нас колючкой бычит,
Как проволокой Ваших лагерей.
Мы помним всё. Не стёрлось! Не забыли,
Как ни за что загнали нас в тайгу.
Мы – сосны, а болезни нас валили
И дети умирали на снегу.
Прошли сквозь сито смерти
На две трети,
Рассеялись горстями на земле,
Но ждали, ждали, ждали полстолетья,
Что вспомнят вдруг о немцах
Там, в Кремле.

Минуло полстолетия... Как страшно,
Что смотрят до сих пор как на врага.
А время островов немецких наших
Нещадно размывает берега.
А мы ещё надеемся на что-то,
В глухую стену бьёмся головой.
Оставить жалко землю, дом, работу...
И так охота быть самим собой.
По сути дела здесь и там чужие,
Но немцы мы, и нам не всё равно!
Терпенью научила нас Россия,
Но, чёрт возьми, кончается оно!..
Изверились. И снова раз за разом,
Давя могучим рёвом на виски,
Летит в закат крылатая «Люфтганза»,
Уносит сердца нашего куски.
И – новый рейс,
И снова слёзы льются,
Прощания по залам и углам...
Уходят те, а эти остаются,
Душа и сердце рвутся пополам.

[Дачник]

ПОЛИТИКА ГРЯЗНОЕ ДЕЛО НО ВСЕ ТАКИ СКАЖУ ПОРА УЖЕ ПРАВИТЕЛЬСТВУ ГЕРМАНИИ ЗАДУМАТЬСЯ О БУДУШЕМ И ПЕРЕСТАТЬ ПРИНИМАТЬ МУСУЛЬМАН  И НЕГРОВ С АРАБАМИ УЖ ЛУЧШЕ БЫ НЕМЦЕВ ПРИНИМАЛИ С РОССИИ И СНГ     ЗАЧЕМ ГЕРМАНИИ ПРОБЛЕМЫ В БУДУЩЕМ КАК В ЮГОСЛАВИИ    НУЖНО ЛИ ГЕРМАНИИ 2   КОСОВО?  А ВЕДЬ ТАКИЕ ПРОБЛЕМЫ БУДУТ         ЕСЛИ МУСУЛЬМАНАМ БУДУТ ДАВАТЬ ПОБЛАЖКИ     НЕ ЗАБЫВАЙТЕ ИСТОРИЮ   МУСУЛЬМАНЕ С ГЯУРАМИ  ЧИКАТЬСЯ НЕ БУДУТ    СКОЛЬКО В МУСУЛЬМАНСКИХ СТРАНАХ   ЦЕРКВЕЙ ? А ПОЧЕМУ В ХРИСТИАНСКИХ ГОСУДАРСТВАХ МУСУЛЬМАНЕ НАСАЖДАЮТ ИСЛАМ ?

[Дачник]

Об отношении к субкультуре и национальных меньшинствах.
Упомянутой
турецкое общество довольно гомогенно, выносливо перед лицом негативного
отношения к себе со стороны исконного населения Германии, не
претерпевает видоизменения, склонно к неконтролируемой экспансии,
зависящей от экономического состояния в стране, герметично для всех
представителей не мусульманской культуры и, как уже писал, характерно
низким уровнем культуры, образованности и чистоплотности. Именно
благодаря всем этим качествам турецких юношей иной раз даже в глаза
называют тараканами «Kanake» ( http://en.wikipedia.org/wiki/Kanake )
Когда
Саррацин от лица немцев вопиет, что «мы не желаем никаких национальных
меньшинств», основывает он свою позицию на том, что в послевоенной
Германии никогда их не было и немецкие граждане не заинтересованы в том,
чтобы не адаптировавшиеся, размножившиеся, как это часто пишут,
граждане турецкого происхождения создавали эти меньшинства. Речь не идет
ведь об эмигрантах, не успевших за свою жизнь интегрироваться в чужом
обществе, а о поколениях, не способных к интеграции и растущих в
численности, становящейся опасной для немецкой культуры из-за влияния на
нее.

[Дачник]

Вот пример. В Гамбурге, в одном доме открывается турецкий
магазин, в противоположном — турецкий ресторан, вокруг магазина и
ресторана постоянно толпятся галдящие бабы в серых мешках и молодежь с
повадками американских негров из самых неблагоприятных районов.
Периодически приезжает полиция, люди стараются обходить улицу, с первого
этажа  съезжает одна за другой семьи, куда тут же заезжают турки.
Вскоре через дом открывается зубопротезная практика, с другой стороны —
страховое агентство и религиозное общество. Учитывая своеобразный подход
турков к гигиене, улица превращается в свалку, постепенно жильцы целого
квартала съезжают, и квартал позорно называют турецким. Ни один немец
не станет жить в одном из этих домов, разве что если он не наркоман и не
страстный любитель турецкой кухни. Это процесс длится два десятка лет,
но в конечно итоге рождает свой детский сад и постепенно захватывает две
соседские школы, откуда неравнодушные мамы забирают детей.
Второй
пример. На границах маленьких городков скапливается по упомянутому
примеру и благодаря приглашенным родственникам из захолустий Турции
турецкие семьи. В немецких землях заправляют общины, в городах — мэрия. В
общину входят все жильцы деревень и окрестностей миниатюрных городков, а
любые решения принимаются на уровне голосования. Если большинство
решает построить мечеть — она будет построена. Это упрощенный вариант,
но в конечном итоге так и строятся мечети в Германии.

[Дачник]

Третий пример. Количество немецких турков возрастает до размера,
позволяющего влиять на политические и социальные изменения в стране,
влиять последовательно, настойчиво, иной раз жестко, пользуясь мягкостью
и толерантностью немецких законов. С другой стороны, рассматривать
приходится не небольшое количество эмигрантов, не способных к адаптации,
как уже говорил, а о довольно большой социальной группе с ярко
выраженными особенностями и вполне конкретными пожеланиями улучшить не
качество своей жизни, а расширить свои права, ставя их в противовес
правам другим гражданам, основывая раздуваемый конфликт на различии
религиозном и национальном. Все чаще слышатся слова «национальное
меньшинство», «ущемленные права», «неравноправие» и т. п..
Немцы не
понимают, как уже писал, как речь может идти о национальном меньшинстве в
своей немецкой стране, тем более, если говорят не о швабах, не о
славянах, а о мусульманском меньшинстве, которого никогда не было. Но
ситуация выгладит так, что рождаемость со стороны немецких семей все еще
падает, а со стороны турецких граждан германии не замедляется. Если
смотреть не только в завтрашний день, но за десять лет вперед, то
процентное составляющая этого турецкого общества позволит вполне
говорить сперва о национальном меньшинстве, требующем свои права, а
после — кто знает — и диалога на равных.

[Дачник]

Об опасениях.
Привести
это может к тому, например, что ислам в школах будет преподаваться
наравне с христианством, к тому что «национальное меньшинство» в
определенной ситуации наберет достаточно сил, чтобы повлиять на решения,
связанные с внешней политикой — на отношения с дружественной
мусульманскому обществу страной или враждебному исламу обществу. Если
сейчас протесты против строительства мечетей еще имеют некоторый
результат, при признанном «национальном меньшинстве» пробивать последние
будет много легче, пока они не сравняются по численности с
христианскими — благо за последний век их было построено в Германии
единицы, за исключением тех, что едва ли по внешнему виду напоминают дом
Божий; если сейчас турецкие дети в школах не боятся коряво, пользуясь
выражениями, схожими с нашими уголовными, общаться в обществе немецких
одноклассников, через лет десять они вполне будут так же активно вести
беседы на родном языке; если за «этническими турками» признают статус
«национального меньшинства», откроют школы и другие национальные
социальные институты, появится «этническая» литература и своя платформа
внутриполитической жизни.
Благодаря большему влиянию на политику в
стране, не за горами и соответствующие пожеланиям «национального
меньшинства» изменения в правилах миграции турецких граждан в Германию.
Благодаря тому, что, с одной стороны, христианская церковь утратила
сердца большинства немцев, и с другой стороны, особенно в годы тяжелых
изменений человек склонен обращаться к вере, недалек и тот час, когда
ислам в Германии сможет много больше предложить по сравнению с
непосредственными оппонентами.

[Дачник]

То,
что предлагает Саррацин — это жесткая программа. Она не отвечает нормам
искусственной системы демократии, как ее знают в Европе, противоречит
принципам толерантности, отбирает свободы. Но! На основе демократии, на
принципах равноправия, уважения к свободе и толерантности эту проблему
не решить — это очевидно. Что бы немцы не предпринимали, турков не
изменить. Они будут множится, набирать политическую силу и изменять
именно Германию. Во многих, очень во многих городах уже есть турецкие
кварталы, с минимальным процентом немецкого населения, просыпающихся под
молитвенный вой, а в некоторые заведения не наберется смелость войти
полицейский — только спецназ. Школы не имеют правовых рычагов влияния на
произвол со стороны турецких школьников. Только за это год в Берлине
уволилось 17 педагогов, одна школа закрылась и четыре учительницы
ложились в больницы с наживыми ранениями.
Проблема нарастающего
влияния не адаптирующихся турков очень остра. И хотя многим прозападным
адептам свобод кажутся рекомендации Саррацина фашистскими, направлены
они не против свобод граждан вообще, а на принудительную интеграцию
турков.

1

[Дачник]

К сожалению, Саррацин — весьма грубый психолог и скорее встряхнул
вонючее платье, чем постирал его, но внимание привлечь еще с одной точки
зрения к существующей проблеме сумел.
Когда изобретают инсектицид,
задача у ученых встает нелегкая. Цель то ясна — спасти урожай, не
отравив его и не побив безобидную фауну. Приходится изучать отдельный
вид выводить тохин, разрушающий именно его, не задевая другие виды.
Саррацин предложил залить все ДДТ. Это брутально, не экологично,
небезопасно и в последнее время за счет приспосабливаем ости тараканов —
не эффективно. Тот, кто будет разрабатывать программу по принудительной
интеграции турецких граждан германии к немецкой культуре, должен будет
позаботится о том, что эти меры не повредили другим гражданам и туркам,
готовым к интеграции.
Если возник бы вопрос о праве на насильственные
методы в этой области, то любой современный западный толерантный и
свободолюбивый бюргер, не столкнувшийся лицом к лицу с этой проблемой и
не видящий опасности для своих детей и внуков, назвал бы их фашистскими,
не демократическими и ущемляющими самое дорогое в человеке. Но право,
если чужеродное тело в организме одного, отдельно взятого государства
грозит выше упомянутыми процессами — государство это имеет ради своего
выживания, своей культуры на защиту. В похожих обстоятельствах, если они
не имеют настолько длительный и еле заметный характер, возникает выбор —
выжить ценой выходящих за рамки морали мер или умереть, дать себя
поглотить другой культуре.
И еще. Не стоит путать агрессию,
выражающуюся во вне, против других народов, с необходимыми мерами для
сохранения своей культуры против враждебной, угрожающей кардинальными
изменениями.

[Дачник]

Что же касается параллелей с ситуацией гастарбайтеров в России, то тут моя душа спокойна, благо русские не столь долготерпимы.

В
конце спешу добавить, что лишь немцы, которым хоть раз пришлось
покинуть дом, заполненный турками, или родители, дети которых из-за
турков боятся ходить в школу, или те студентки, чья вечерняя дорога
домой из клиники или института лежит через одинокие улочки в турецких
районах, не только понимают и знают проблему с турками в Германии, но
поддержали бы даже столь радикальные меры в ущерб каких-то своих свобод.

1